Людям свойственно хранить в памяти героические события прошлого, чтить деятельность выдающихся представителей нации, поэтому наряду с историческими, художественными музеями возникали музеи, задача которых заключалась в увековечивании на памятном месте знаменательных исторических событий, а так же имен выдающихся государственных, политических деятелей, деятелей науки, техники и культуры.

Мемориальные музеи - это музеи особого рода. Существуют разные точки зрения на данную категорию музеев.

В музееведческой литературе различают четыре категории мемориальных музеев.

К какой категории можно отнести музей народного художника России А.И. Морозова?

И можно ли назвать музей мемориальным? Давайте вместе поразмышляем над этим вопросом.

Дом, где открыта экспозиция, посвященная творчеству выдающегося мастера пейзажа, к жизни художника, имеет косвенное отношение. В этом доме Морозов никогда не жил, но часто бывал в годы юности. Здесь проживала семья врача М.С. Вихмана, купившая дом в 1928г. Воспоминания детства и юности о людях однажды принявших участие в жизни Александра и поддержавших его интерес к искусству, повлияли на выбор художника адреса будущего музея - ул. Багаева, д.57. «Здесь или нигде» - сказал А.И. Морозов.

Работа по созданию музея началась с изучения в архивах истории этого дома.

Дом был построен в 1910г. австрийцем, дворянином по происхождению Л.П. Ауэром.

В конце 1920-х гг. в доме жил Н.Г. Бурылин. В 1940-х гг. дом продавался частями и в последние годы, на правах частной собственности, домом владели три семьи.

В 1988г. А.И. Морозов оформил завещание на свою коллекцию живописи и графики, все свое имущество. Художник оформил дар городу с пожеланием создать в Иванове музей его творчества. В том же году было принято первое Постановление горисполкома о создании в доме по ул. Багаева, 57 музея - филиала Ивановского областного художественного музея. Но здание было освобождено только в 1994г.

Здание было интересно с точки зрения гражданской архитектуры: высокий фундамент, бревенчатый дом, высокая черепичная крыша (высота чердачного помещения 9м). Общая площадь здания 254м2 .Люди, проживавшие здесь, вносили изменения в планировку и внешний вид здания. Появилось еще одно крылечко, несколько перегородок в комнатах и коридоре, исчезли летняя веранда и мансарда со стороны двора, а в 1972г. там появилась пристройка и небольшая веранда. Сохранить дом в первоначальном виде музейщикам не удалось, так как для восстановления требовались большие капиталовложения.

После технического обследования было обнаружено: тяжелая черепичная крыша утащила ослабевшие перекрытия на 1,5 м. от центра, дом страдал от бесконечных промочек, битая черепица крошилась, требовалась полная замена отопления и электропроводки. В доме было пять печей, которые уже не топились. Перед сотрудниками музея была поставлена задача, провести целый ряд реставрационных и строительных работ, определить экспозиционные площади, предусмотреть служебные помещения, санитарную зону. Убрали перегородки, несколько встроенных шкафов, три печи. Дом сам по себе разделился на служебную и экспозиционную часть. Под экспозицию отводилось пять залов и коридор, т.е. 154м2. Средняя площадь залов 25м2. Много окон. Экспозиционное пространство сложное. Стены, потолки много лет оклеивались газетами, обоями. Чтобы увеличить экспозиционные площади были предложения закрыть окна и стены щитами, сделать подвесные потолки. Я попытаться снять обои со стен и потолков в одной из комнат. Открылась красивая структура дерева. Решили снимать обои во всем здании. Перед нами открылась первозданная красота деревянного строения. Дом был построен из сосны. Уже не смущали небольшие площади. В порядке рассуждения высказывались разные предложения по освоению экспозиционного пространства: построить экспозицию по принципу картинной галереи, выставки. Но кроме интереса к его творчеству, был интерес и к жизни художника. Как показать его интересы, увлечения, быт, жизнь человека? То есть решение могло быть только одно - создание музейной экспозиции.

А музейная экспозиция - это особое искусство.

Уровень музейной экспозиции, прежде всего, зависит от качества скомплектованного материала. До 1996г. комплектованием мемориального фонда Морозова никто не занимался. Было небольшое количество отдельных фотографий, газет переданных кинорежиссером В.В. Ореховым. Сложность комплектования была в том, что Морозов ничего не давал из своего архива, хотя охотно рассуждал о будущем музее. Надо было как-то начинать эту работу. В 1996г. я убедила Александра Ивановича перевезти работы - живопись и графику из мастерской в Иваново. С коллекцией мы привезли и часть архива: документы, письма В.И. Цветаевой, ранние рисунки, ученические работы, личные вещи, инструменты, краски и т.д. Потом постепенно начали разбирать его квартиру. К концу 1996г. квартира тоже была просмотрена. Много ценных документов, писем, богатый фотофонд пополнили архив художника. А уже после смерти Александра Ивановича мы привезли все, что отражало быт художника, стиль его жизни - одежду, личные вещи, посуду и т.д. Весь этот материал предстояло разобрать, осмыслить, проанализировать. К нашему счастью Морозов никогда ничего не выбрасывал, все хранил, даже черновики своих писем. Поэтому у нас оказались очень интересные документы с 1920-х гг. и до конца столетия. В 1998г. был подготовлен материал к научной концепции, тематическая структура будущей экспозиции, тематико-экспозиционный план.

Идея экспозиции обсуждалась в разных вариантах, но в главном все были едины - экспозиция должна быть очень простой, не перегруженной информацией. Жизнь художника должна быть показана так, чтобы он не выглядел чудаком, странным человеком. Мы считали, что должна быть максимально сохранена та атмосфера, какую художник создавал вокруг себя сам. Инсталляции из прошлого, которые он придумывал у себя дома или в мастерской, подчеркивали особенности его характера, индивидуальность и самобытность. Желание удивить, обратить на себя внимание, противопоставить себя окружающей жизни вызывали у одних раздражение, у других удивление, насмешки и непонимание.

Мы бережно перевезли все его вещи в таком виде, в каком хранил их Морозов. Что-то он находил на улицах Москвы, на помойках. Он часто об этом говорил и даже специально подчеркивал:«Люди выбросили, а я подобрал и принес домой».

Передать внутренний мир человека в экспозиции музея, объяснить мотивы его поведения на примере бытовых вещей очень сложно. Необходимо было создание художественного проекта. Появилась острая нужда в специалисте художнике-дизайнере, который смог бы особым образом преподнести музейные материалы, пропустив их через призму художественного осмысления. Художнику предстояло решить задачу подачи музейных материалов ярко, впечатляюще, зрелищно. В музее сделать это сложно, ведь музей соединяет в органический сплав научную достоверность и яркую зрелищность показа. В музее художник «переводит» научное содержание экспозиции, ее словесное выражение в язык образный, пытается дать художественно-творческую интерпретацию научной тематической структуре.

Таким специалистом стал в нашем проекте художник театра им. К.С. Станиславского В.Н. Архипов. И это во многом определило и решило оригинальный дизайн нашей экспозиции. Виктор Николаевич знал А.И. Морозова, бывал у него в мастерской, знал его творчество. Это во многом облегчало общение с художником, совместную работу над проектом. Контакты сотрудников с художником были простроены на взаимном доверии. Каждая из сторон верили в профессионализм друг друга.

Для успешной работы художника мы отсняли на кинопленку каждый зал, сфотографировали весь вещевой материал и по ходу работы выдвигали свои предложения по экспозиционному решению, сфотографировали предполагаемые для экспозиции художественные произведения Морозова. Затем художник уже непосредственно знакомился со зданием, мемориальным фондом, творчеством художника

От дизайнера требовалось создание подлинно творческого «произведения» В нашем случае, художник выполнял роль режиссера, и музейная экспозиция должна была стать своего рода спектаклем, использующим специфические средства музейного, художественного языка. Художник решал, каким способом представить экспонат, какое оборудование предложить, какой свет использовать, как разместить этикетаж и каким он должен быть.

Конечно, В.Н. Архипов выразил своё собственное отношение к теме, дал собственную интерпретацию. И наш успех данного проекта выразился в том, что взгляд художника и сотрудников музея на дизайнерское решение нашёл понимание и согласие с обеих сторон. Он очень точно и правильно почувствовал экспозиционное пространство, не утомил посетителя информацией и сумел сохранить тепло и уют жилого помещения.

Каждый зал имеет свою тему, решен по принципу куба, как бы «закрытого» пространства. В первом зале мы знакомимся с детством художника и с годами его ученичества. Подход к оформлению этого комплекса имеет глубокий философский смысл. В центре стены в большой глубокой раме портрет матери, созданный художником в н.1920-х гг., вокруг портрета в отдельных рамках расположены документы, фотографии, ранние ученические работы Морозова. Портрет матери выступает в роли собирательного образа «земли-матери». Жизнь наша в вечном круговороте. Здесь у нас начало и конец жизни.

Так художник решил несколько задач: оформительские (простые и доступные), эстетические, художественные и воспитательные.

Плотная, насыщенная развеска произведений Морозова разных лет (мы отказались от хронологического показа его наследия) разрывает стенку, ошеломляет зрителя смелой экспрессивной живописью, мощью изобразительного языка художника, красотой и очарованием знакомых картин русской природы. Зритель сразу же чувствует яркость и индивидуальность мастера. Уже с первой же встречи с его творчеством формируется к нему отношение как к художнику сильному и сложному. Экспозиция дополнена предметами из родительского дома.

Оформление второго зала очень простое. Здесь предметный материал расположен на стенах и на стульях. Причем стулья приподняты над полом. Они-то и выполняют роль оборудования. Здесь подлинные мемориальные вещи. Приподняли эти стулья не случайно. Тот же философский подход. Что такое вещь? Почему Морозов окружал свой быт именно этими предметами? Чем руководствовался, выбирая эти вещи из огромного мира вещей и предметов? Они отражают его тип мышления, для простого обывателя во многом странного и непонятного. Такое экспонирование не дает повода зрителям относится к этим вещам как к бытовым предметам. Для экспозиционера, художника и зрителя это знаковые вещи, они становятся выше общепринятого понятия «быт» и дают ключ к пониманию отношения Морозова к этим вещам. Они не главное, они не создают удобства в его жизни. Они существуют самостоятельно. Вырванные из другой среды бытования, попавшись нечаянно однажды на глаза художнику, задели какие-то неведомые нити его души, привлекли его внимание и вот они у него дома.

В этом зале предметы, которые открывают мир его увлечений, тот мир, где Морозов может себя показать как человек одаренный другими талантами. Это музыка, танцы. Здесь художник тоже может удивить публику, рассмешить, покорить, заслужить аплодисменты. В этом мире художника не критикуют, здесь его хвалят, им восхищаются. Это то, что так не хватало ему в жизни творческой.

В зале большой комплекс документов. Приём экспонирования этого сложного материала так же просто решён дизайнером - на палитрах, которые выполняют роль витрин. Вещи, документы, фотографии напрямую общаются со зрителем, их можно рассмотреть близко. Их немного, но они убедительны. Экспонирование материала ненавязчиво и деликатно и не заслоняют интерес к Морозову как к художнику. Все-таки, главным остаётся творчество.

В третьем зале экспонируется графика А.И. Морозова. На миг посетителей привлекает наш экспозиционный фотоальбом. Листая семейный альбом, каждый из нас испытывает порой странные чувства - смесь трогательной ностальгии и, каких-то, не поддающихся определению ощущений. Фотографии, собранные вместе, дают представление, как с возрастом менялся Александр Иванович. Крестьянский мальчик стал маститым маэстро пейзажной живописи. Быт художника в этом зале представлен пирамидой чемоданов, галстуками, головными уборами. Это тоже знаковые вещи. Несмотря на их изношенный вид, их количество, они, как правило, остаются почти незамеченными посетителями, так деликатно они экспонируются. Неизгладимое впечатление на зрителей оставляет графика.

Четвёртый зал единственный, где у нас по проекту В.Н. Архипова было сделано оборудование - шкафы по принципу деревенских горок, в которых мы смогли разместить мелкие бытовые предметы и небольшие живописные работы А.И. Морозова. Эти шкафы гармонично вписались в небольшую комнату и как бы раздвинули её стены. Шкафы на высоких ножках приподняли бытовые предметы над полом и, как во втором зале, сохранили ощущение парения предметов в пространстве. Быт ни в коей мере не заслоняет и не мешает экспонированию живописи. Предметы уходят на второй план.

В последнем зале зрители знакомятся с живописью и графикой и смотрят видеоматериалы об А.И. Морозове.

В нашей экспозиции вы не найдёте привычных для музейного оформления аннотаций, сопроводительных текстов. Вся экспозиция насыщена воспоминаниями А.И. Морозова о своей жизни. Художник сам рассказывает о себе. Его воспоминания выполнены на крафтовой бумаге с компьютерным подбором авторского почерка. Образная речь художника вносит в экспозицию непосредственность, сближает художника и посетителей, диалог становиться доверительней.

Значение творчества и второстепенность быта художника подчёркнуты освещением. Свет локальный на художественные произведения и приглушённый, скользящий на предметный фонд. Предметы видны, но они остаются в тени, давая возможность посетителю поразмышлять, теряться в догадках, придумывать свои версии. То есть посетитель становиться собеседником и с экспозиционером, и с художником. Свет подчёркивает акценты и ориентирует зрителя в экспозиционном пространстве.

Так можно ли отнести музей А.И. Морозова к категории мемориальных? Я думаю да. Пусть в этом доме он не жил и мы не воссоздали историческую мемориальность дома, но мы наполнили экспозицию богатым мемориальным фондом, вся экспозиция построена только на подлинных предметах. В этом доме Морозов родился как художник, здесь он осознал и определил свою судьбу, а мы сделали попытку поразмышлять о жизни художника, нашего современника.

Нам ещё трудно оценить масштаб личности А.И. Морозова, но мне думается мы на правильном пути. В этом я убеждаюсь, общаясь с посетителями. Они хотят прийти в этот дом снова и снова. У музея А.И. Морозова большое будущее.

Copyright © 2002 г. Музей народного художника России А.И. Морозова